Огонь прекрасной души

ВКонтакте в сообществе «Беловский историко-этнографический музей» научный сотрудник Лариса Шепелева разместила информацию о первом его директоре, бывшем педагоге райцентровской школы, участнике Великой Отечественной войны Тамаре Николаевне Лубковой.
Она приложила немало сил, чтобы в районе в конце 20 века появилось отдельное здание для хранения экспонатов, организации различных выставок о прошлом и настоящем нашего края.
В 1980-м из небольшой комнаты районного Дома культуры музей, основанный в 1976 году, переместился в помещение, где находится и сегодня.
18 лет Тамара Николаевна кропотливо собирала предметы, документы, фотографии, вела большую переписку со свидетелями событий, происходивших ранее на нашей территории, с воинами 232, 237 и 167 стрелковых дивизий, очистивших беловскую землю от немецко-фашистских захватчиков. Она стала организатором встреч фронтовиков-освободителей с жителями, с молодежью и школьниками в селах, где шли кровопролитные бои: в Бобраве, в Озерках, в Кондратовке, в Кучеровке и в других.
В ее честь по решению Представительного собрания в сентябре 2008 года на здании районного музея была открыта мемориальная доска.
Сегодня мы публикуем материал об этой замечательной женщине, о ее ратных буднях в годы огненного военного лихолетья, о деятельности на трудовом поприще и о страницах личной жизни.

Под Владимиром, на реке Клязьме, есть небольшой городок Вязники. Здесь у учителей Сакулиных в мае 1924 года родилась девочка Тамара, а чуть позже – мальчик Альбин. Откуда в семье с пролетарскими корнями (дедушка был сапожником) такое имя, неизвестно. Дети были необычайно дружны и, забегая вперед, скажем, что такое отношение они пронесли через всю жизнь. И брат, и сестра любили рисовать, учились хорошо. Война грянула, когда оба еще были за школьной партой.
Из письма пионерам: «Здравствуйте, милые пятиклашечки! С большим волнением прочитала я ваше письмо. И видела, как наяву, любопытные, смышленые глазенки. Вы пишете: «…нам было интересно знать о Вас, женщине из Беловского района и т.д». Не хотелось вас огорчать, но я родом из Владимирской области, из города Вязники. В Белой – с 1946 года. В 1942-м наши городские школы отдали под госпитали, и ученики были вынуждены заниматься в 3 смены. После уроков мы с подругой бежали в лазарет. Нам очень хотелось помогать. Перевязывали раны, читали вслух книги и газеты, выступали с концертами. День занят до предела, но этого нам казалось мало. Вдруг узнаем, что в Вязниках организуются медицинские курсы, после которых будут отправлять на фронт. Раздумывать некогда, подали заявления и стали ждать. Через несколько дней ко мне влетела сияющая Сима с радостным криком: «Приняли! Приняли!». Стала кружить меня по комнате. И вот в то время, как она после школы надевала военную форму и с гордостью шла на курсы, я упорно обивала порог военкомата (его здание было рядом с домом). И только по окончании 10 класса мне была вручена долгожданная повестка. Направляли меня, но только не на медицинские курсы, а в Москву, в главное управление МВД (НКВД). До станции шли самые близкие: родные, подруги. Провожали с нашей любимой песней «В далекий путь товарищ улетает…». В Москве мы держали экзамены, а сдавшие на «4» и «5» направлялись на секретные курсы, куда попала и я. Мы изучали спецсвязь, различные виды оружия, была строевая подготовка, тактические занятия. Учеба шла очень напряженно. По окончании нам предложили список некоторых дивизий. Я выбрала 10 Сухумскую стрелковую ВВ МВД, которая в то время вела ожесточенные бои на Кубани. В ее составе прошла Кавказ, Калмыцкие степи, Украину, Белоруссию, Польшу и Германию. После этого «марша» приехала в Белую».

Наша героиня скромно умолчала, что войну она закончила в звании младшего лейтенанта. Ее мужем стал уроженец слободы Белой Вячеслав Лубков, который до войны окончил погранучилище и служил на Дальнем Востоке. Они встретились в Сухумской дивизии. Она – шифровальщица, он – капитан, был одним из офицеров охраны спецсвязи. Чета Лубковых, вчерашних фронтовиков, стала жить в Белой. Вячеслав работал в милиции. Тамара вошла в семью, где привыкали к говору невестки (владимирскому оканью). Непросто было горожанке приспособиться к деревенскому укладу. Прошедшая войну, она с опаской подходила доить корову. Всему учила свекровь. В 1946 году родился сын Владимир. В ту пору женщины не сидели долго в декрете, поэтому вскоре Тамара Николаевна стала работать в Беловской школе пионервожатой, потом учителем рисования, черчения. То время отражено в ее стихотворении:

А ты помнишь, Аня, начиналось так:
В шести классах школа – это не пустяк!
Бегали, как белки, мы из класса в класс.
И пособий сумка, и журнал при нас.
В три смены учили: лампа на столе,
А на стенах иней, темень в глубине.
В холод печи стыли, к лампам стекол нет.
И дымит коптилка, рассевая свет.
Детвора похожа была на кульки:
Старые фуфайки, с взрослых пиджаки.
Классы переполнены: 40-45,
А пособий школьных негде было взять.
Все урок по книге выучить хотят:
За полдня учебник обегал ребят!
И несли чернила в пазухах не зря,
А замерзнут – горе, и писать нельзя…

В 1948 году родилась дочь Римма. Брат Тамары Николаевны поступил в Суриковское художественное училище. Сестра помогала ему, высылая деньги. Впоследствии Альбин работал в Иваново дизайнером на одном из заводов. По его эскизам были отлиты статуэтки (скульптура малых форм). До конца своей жизни он писал картины. Некоторые полотна хранятся в доме у Лубковых. Когда выпадала возможность, женщина спешила в родные владимирские края. Дети выросли и разлетелись. Сын всегда тяготел к технике. Уже после 7 класса работал летом на комбайне, позже трудился механиком в колхозе. Дочь вышла замуж и уехала в Мариуполь.
Тамара Николаевна не умела жить и работать вполсилы. Свой кабинет домоводства оформила так, что из обычного казенного помещения получилась живописная студия. Пейзаж с белоствольными березками дополняли комнатные цветы, их было великое множество. Девочек-школьниц она учила готовить еду, шить. Когда же требовались к соревнованиям санпос-ты, лучшего и компетентнейшего наставника, чем Лубкова, не найти. Дети ее уважали. Сдержанная, всегда одетая просто, но со вкусом, в высшей степени интеллигентная женщина. И дело даже не в речи (всегда правильной, с взрывным «г»). Была в ней какая-то особенная красота. Улыбка и голос неповторимы. Мы знали Тамару Николаевну в пору, когда ей было за пятьдесят.
После выхода на пенсию учительница не сидела дома. К тому времени в кабинете истории, в уголке, чинно восседали в русских костюмах «мужик» и «баба», сделанные ею из папье-маше. Самовары, скалка, рубель, утюги из школьного уголка стали первыми экспонатами районного музея. В витрине находилась ее гимнастерка, да еще кусочек мыла из тех далеких военных лет. Сейчас это раритет! Музей – детище Тамары Николаевны. Одной ей было ведомо, каких трудов стоило его создать, наполнить предметами, достойно оформить. В архиве хранятся пачки писем: поисковая работа, огромная переписка с бывшими фронтовиками, освобож-давшими наш район. А потом были встречи с ними.
Особое, трепетное отношение к теме войны диктовало и стихи.

Простите

Скажи, ветеран,
ты доволен судьбой?
Счет жизни ведешь
от второй мировой.
Война отступает. Война далеко.
Войну позабыть и сейчас нелегко.
Как долго мы шли,
не снимая сапог,
Шинели потрепаны
в аде дорог.
Нет легких сражений,
победы с трудом.
Когда ж передышка,
не знали о том.
Стрелять мы умели,
умели шутить.
Не думали мы,
что нас можно убить.
А смерть шла рядочком,
дышала свинцом.
Прими свою пулю –
и дело с концом!
Но нам не хотелось
такого конца.
Спросили б тогда
у любого бойца.
Мы молоды были,
в сердцах бурелом.
За землю родную
мы шли напролом.
Друзей мы теряли
на длинном пути.
Простите. Простите.
Не дожили вы.
Не дожили вы до седин, до внучат.
Над вами земля да трава шелкопряд.
Прислушайтесь: это друзей голоса.
Я знаю, что есть на земле чудеса.
Я верю в их царство
и призрачный путь.
Сынов легендарных уже не вернуть.
— Солдаты России, что пали в бою,
Откройте священную тайну свою.
Скажите, родные, а где вы сейчас?
— Мы облачком светлым
над каждым из вас…

Выступая по селам вместе с хором ветеранов, Тамара Николаевна на сцене читала наизусть отрывок из рассказа Алексея Толстого «Русский характер». Зал сидел не шелохнувшись.
Благодаря ее неутомимому труду, сотни имен наших земляков были выведены из забвения. Она смогла сплотить вокруг себя увлеченных людей. Негаснущий огонь прекрасной души оставила нам в наследство Тамара Николаевна. Да осветит он дорогу всем, кто стремится прожить жизнь с пользой для других, наполнив ее достойным содержанием, как сумела простая русская женщина Тамара Николаевна Лубкова.

С материалом работала Раиса Гукова